Гнусь
Я думаю, само понятие культа личности ложно, ибо если кто-то ясно видит окружающую действительность, то это не культ личности.
Н. Чаушеску, 1989
Это не опоздавшая на 10 лет рецензия - просто я считаю, что 10 лет - это минимальный после выхода срок, через который следует читать, да и публиковать тоже, литературное произведение. Если в нём было хоть что-то стоящее, то оно выкристаллизуется и обнажит глубинную суть времени настоящего, если это был бред, как и 99% всего, что говорится и пишется - его даже читать никто не станет.
Формально произведение Татьяны Толстой "Кысь" последнему критерию отвечает - на него авторшей потрачена масса времени.
Но, оказывается, эта тошнотворная мура, на которую пейсательница убила 14 лет промежутков между оргиями и телепередачами - едва ли не "завершение русской литературы" и "величайший в её истории шедевр". Впрочем, пара моих знакомых, которая таки осилила, отозвалась так - "издевательская эмигранская чушь" и "наглядный образчик того, что Америка способна сделать с сознанием".
Удивительно. В одном мире существуют литература и жизнь, в другом - Тёмы, "кыси" и телевидение.
По-моему, Кысь - просто модель будущего, уготованного России "цивилизаторами", понимая её иначе, просто не уловишь всего пафоса авторши.
"Мы не зажжем костров инквизиции, зато у нас целое тюремное ведомство" - писал некогда Розанов. А костры бы надо зажечь. И спалить на них к чёртовой матери бесноватых ведьм вместе с их заговорами и теориями.
Кроме того, по пролистывании (не подумайте, что я стану такое читать), я понимаю, почему быдловождь-Тёма - такой идиот. А каким бы Вы были, если б Ваша мама писала в ЖоЖо под ником "tanyant"?
Между прочим, эта семья выродков странных людей - окончание клана Толстых. Вот к чему ведёт неправильная идеология :)
Тёма с мамой - Татьяной Толстой
Современный "лик" Тёмы
Через три дня Артемий позвал меня принимать печку. В спальне собралась вся колония. Артемий топтался вокруг печки задирал голову. Печка стояла посреди комнаты, выпирая во все стороны кривыми боками, и… вдруг рухнула, загремела, завалила комнату прыгающим кирпичом, скрыла нас друг от друга, но не могла скрыть в ту же секунду взорвавшегося хохота, стонов и визга. Многие были ушиблены кирпичами, но никто уже не был в состоянии заметить свою боль. Хохотали и в спальне, и, выбежав из спальни, в коридорах, и на дворе, буквально корчились в судорогах смеха. Я выбрался из разрушения и в соседней комнате наткнулся на Буруна, который держал Артемия за ворот и уже прицеливался кулаком по его засоренной лысине.
Артемия прогнали, но его имя надолго сделалось синонимом ничего не знающего, хвастуна и «партача». Говорили:
— Да что это за человек?
— Артемий, разве не видно!
А.С. Макаренко, "Педагогическая поэма"
17.08.2011, 22:39 [11597 просмотров]